Why We Get Tired—and Then Go to War (2025)

на русском языке по этой ссылке

War rarely arrives without warning. Even when conflicts appear to erupt over borders, ideologies, or ambitions, their true origins lie deeper—where a fundamental balance has already been disrupted. This balance is not monetary or political, but energetic. The way human beings manage their energy—physical, emotional, and mental—determines not only individual survival but the condition of society as a whole.

When a majority of people live in a state of chronic energy deficit, an invisible burden begins to accumulate—what we may call "debt." Eventually, this debt becomes too great to service. At that point, a discharge becomes inevitable. Sometimes this manifests as bankruptcy. Sometimes as revolution. Most often—as war.

At rest, the human body consumes roughly 100 watts (used here for proportional illustration). This suffices for breathing, maintaining body temperature, and minimal functions. But such a life is not viable—humans still require food, shelter, movement, meaning. If a person produces nothing, they must survive on energy borrowed from others. This is energetic parasitism.

Its social counterpart is dependency, serfdom, and class structures where one group lives at the expense of another. Such arrangements are inherently unstable—borrowed energy is always finite, and the credit of trust eventually runs out.

In the second scenario, a person works to exhaustion—expending 1000 watts daily, yet generating only 500–800. Their resources deplete faster than they regenerate. They live in the negative—physically, psychologically, materially.

Millions live this way: in poverty, burnout, and emotional exhaustion. This is the model of "working to survive." It is disguised as "diligence" and "responsibility," but in reality it is a slow form of self-destruction.

The ideal regime is when a person, expending 400–500 watts, produces 500–600. They retain surplus energy—for recovery, for creativity, for love. This is the model of sustainability. Yet it is available to few; it requires an environment of support rather than exploitation.

Such a state is attainable under conditions of honest economics, equitable resource distribution, health-conscious policies, and limits on labor. It is not a utopia, but a question of design—an engineering challenge.

Anything a person cannot supply through their own energy must be borrowed. Sometimes from banks. More often—from the body, from time, from loved ones, from the future. This is how debt arises.

Debt is a symptom of systemic error. It occurs when we live beyond our means—not in currency, but in watts.

We take on mortgages—but repay not only in money, but in stress, insomnia, and missed childhoods of our children.

We overwork—and pay not just with time, but with health and a loss of meaning.
We endure injustice—and the debt accumulates at the level of entire nations.

In War Cycles, Peace Cycles, Richard Kelly Hoskins describes a pattern: when commodity prices rise, war ensues; when they fall, peace follows. But commodities are a proxy for energy. Conflict erupts when a society has nothing left to give in repayment.

War is an act of ultimate compensation. A reset. When payment is no longer possible, appropriation begins—of land, of labor, of life.

War cycles are not the product of malevolent leaders, but the consequence of chronic energetic imbalance among the masses. People grow tired of living in the negative. They grow tired of enduring.

A stable peace is possible only through the regulation of labor.

To exit the closed loop of energy → debt → conflict, one thing is essential: the regulation of human energy.

• Work must have limits—biological and moral.
• Rest must be inviolable.

If a person cannot live without exhaustion, society itself will not survive. It will rupture—internally (through illness and breakdown) or externally (through revolt and war).

The human body is not an abstraction. It is a biological battery through which the entire economy flows. When it is overdrawn, not only the individual breaks down—the system does too.
We cannot build a sustainable civilization while living in energetic deficit. Peace is not a treaty between states. Peace is a treaty within each human being: how much can I give without destroying myself?

Война редко приходит внезапно. Даже если кажется, что конфликт разгорелся из-за границ, идеологий или амбиций, на глубинном уровне он всегда начинается раньше — там, где разрушается основной баланс. И этот баланс не денежный, не политический, а энергетический. То, как человек распоряжается своей энергией — физической, эмоциональной, ментальной — определяет не только его личное выживание, но и состояние целого общества.

Когда большинство людей живут в режиме хронического энергетического дефицита, неизбежно накапливается то, что мы называем «долгом». И однажды этот долг становится слишком тяжёлым — его уже нельзя обслуживать. Тогда и случается разрядка. Иногда — через банкротство. Иногда — через революцию. Чаще всего — через войну.

Человеческий организм в состоянии покоя потребляет около 100 ватт (прим. цифры взяты условно, чтобы дать представление о пропорциях). Этого хватает, чтобы дышать, поддерживать температуру тела и минимальные функции. Но жить так невозможно — человек всё равно нуждается в пище, жилье, передвижении, смысле. Если он ничего не производит, он живёт за счёт чужой энергии. Это и есть энергетический паразитизм.

Социальный аналог — иждивенчество, крепостное право, модели, где один класс живёт за счёт другого. Это не устойчиво: чужая энергия всегда ограничена, и рано или поздно кредит доверия исчерпывается.

Второй сценарий — когда человек трудится на пределе, тратя 1000 ватт усилий в день, но добывает только 500–800. Его ресурсы истощаются быстрее, чем восстанавливаются. Он живёт в минус — телесно, психически, материально.

Так живут миллионы: в бедности, на износ, в эмоциональном выгорании. Так устроена модель «работа ради выживания». Она маскируется как «усердие» и «ответственность», но на деле это замедленная форма саморазрушения.

Идеальный режим: когда человек, тратя 400–500 ватт на усилия, производит 500–600. У него остаётся энергия — на восстановление, на творчество, на любовь. Это модель устойчивости. Но доступна она немногим — она требует среды, в которой не эксплуатируют, а поддерживают.

Такой режим возможен при честной экономике, справедливом распределении ресурсов, заботе о здоровье и пределе труда. Это не утопия, а инженерный вопрос — вопрос настройки системы.
Когда энергии не хватает, приходит долг

Всё, что человек не может покрыть своей энергией — он заимствует. Иногда — у банков. Чаще — у своего тела, времени, близких, будущего. Так возникает долг.

Всё, что человек не может покрыть своей энергией — он заимствует. Иногда — у банков. Чаще — у своего тела, времени, близких, будущего. Так возникает долг.

Долг — это симптом системной ошибки. Он возникает тогда, когда мы живём не по средствам, но не в валюте, а в энергии.

Мы берём ипотеку — но платим за неё не только деньгами, но стрессом, бессонницей, пропущенным детством своих детей.

Мы перерабатываем — и расплачиваемся не только временем, но здоровьем и отсутствием смысла.

Мы терпим несправедливость — и долг копится уже на уровне народов.

Ричард Келли Хоскинс в своей книге «War Cycles, Peace Cycles» описывает закономерность: когда цены на сырьё растут — приходит война. Когда падают — наступает мир. Но сырьё — это тоже энергия. И конфликт возникает тогда, когда обществу больше нечего дать, чтобы расплатиться.

Война — это акт окончательной компенсации. Обнуление. Когда нельзя больше платить — начинается экспроприация, передел, насилие.

Циклы войны — это не следствие злых лидеров, а следствие хронического энергетического дисбаланса в массах. Люди устают жить в минус. Устают терпеть.
Устойчивый мир возможен только при нормировании труда, контроле этого долга.

Чтобы выйти из замкнутого круга «энергия → долг → конфликт», необходимо одно: нормирование человеческой энергии.

• У труда должен быть предел. Биологически и морально.
• У отдыха — неприкосновенность.

Если человек не может жить без истощения, общество долго не проживёт. Оно взорвётся либо внутрь (психические и физические болезни), либо наружу (социальные бунты, войны).

Человеческое тело — не абстракция. Это биологическая батарея, через которую проходит вся экономика. Когда она на пределе, ломается не только человек — ломается система.

Мы не можем построить устойчивую цивилизацию, пока живём в энергетическом дефиците. Мир — это не договор между государствами. Мир — это договор внутри каждого человека: сколько я могу отдавать, чтобы не разрушить себя.